Поход МКА на избу

13 февраля. 10 часов утра.
Стояло зимнее утро. От КПП-3 наша группа отъехала на машине. Мы неслись по шоссе. Кругом над нами возвышались сосны. Время от времени по обе стороны мелькали заснеженные домики. Казалось, что мы одни в этом богом забытом крае. Но вот наконец-то развилка.
— Куда ехать? — спросил водитель
— Направо, наверное, — неуверенно ответил пока мне незнакомый мужчина.
Мы повернули. Асфальтовая дорога кончилась и началась каменистая, машина то и дело подпрыгивала на больших кочках и ухабах.

Через час мы были на месте. Перед нами стояла тайга, великая и загадочная, таящая в себе столько неизведанного. Куда не посмотришь, везде горы и лес. “Турист”, возглавлявший нашу группу, предложил подняться по “сапунке”, но вспомнив прошлую осень, пришлось отказаться, так как этот маршрут более сложный из других возможных. Взвалив рюкзаки на плечи, наша группа стала подниматься в гору. Шли, не торопясь, любуясь березами, соснами, осинами, стоявшими в снегу. Вдали слышался водопад. Уже через двадцать минут мы увидели избу. Это “строение” привело меня в удивление. Посреди тайги стояла избушка, словно дворец над площадью, возвышалась она над поляной. Вся крыша была в снегу. Видно, что здесь, давно никто не обитал. Но в избе было очень чисто, на полках лежала вермишель, в углу стояла печка, от нее отходила труба. Мы начали распаковывать свои вещи, а Толя, сын подруги Эльмиры Ефремовны полез наверх. …И буквально через минуту, оттуда донесся крик: “Мама, я нашел свою куртку!” Все удивились, потом оказалось, что он потерял ее прошлым летом, когда приезжал сюда. Павел и Женя сразу после прибытия пошли топить баню, которая стояла в пятидесяти метрах вниз по склону. Эльмира Ефремовна и тетя Юля начали варить борщ. Таня с Толей “изучали” второй этаж, а я решил осмотреться на улице.

На улице стояла теплая погода, из-за макушек сосен возвышалось солнце, рядом было слышно журчание воды. К бане, как змейка, вилась вокруг пеньков тропинка, больше похожая на снежную горку. Я скатился по ней. “Антон, иди сюда!”, — закричал дядя Паша. Я, повинуясь, подошел к нему. “Антон”, — спокойно повторил он, — “принеси воды из ручья”. Взяв ведро, я спустился к речке и занялся работой. В ручье вода была холодновата, а колодец весь был занесен снегом. Наполняя ведро за ведром можно было услышать много разных удивительных звуков, как будто лес разговаривает с тобой. Когда работа была закончена, я с чувством выполненного долга еле добрался до дома и завалился на втором этаже до самого обеда. Второй этаж избы представлял собой небольшую комнатушку высотой около одного метра. Там было жарко, и только время от времени через отверстие в стене, вроде форточки, врывался легкий ветерок. Из-за небольшой высоты приходилось ходить на корточках.

К двум часам дня сварили обед и накрыли на стол. Чего здесь только не было: мед, пряники, печенье, огурцы, картошка, салаты, морковь, рыба, только что поджаренные пирожки. В конце подали борщ…

В пять часов мужская половина дружно отправилась в баню. Только здесь я понял, что такое — настоящая русская баня. Прямо как в печке. Уже через минуту с меня тек пот в три ручья. А через пять начала с непривычки кружиться голова, и все же, как полезно это “занятие”, когда из тебя выходят жиры, шлаки, вредные вещества, накопившиеся в тебе. А под конец, как и полагается, тебя бьют настоящим природным веничком из веток сосны.

После бани нас ждали блины. Мы досыта наелись и улеглись на втором этаже. Между мной, Толей и Таней развернулась война подушками. Иногда мы прерывали это “безобразие”, любимое всеми, кто хоть раз был в пионерском лагере, чтобы перевести дух и подышать свежим воздухом. Из-за небольшой высоты мы сильно натерли коленки, а у меня так вообще через час затекли ноги, так, что пришлось выйти из боя на некоторое время. На втором этаже я пролежал до часу ночи. Здесь было очень душно, печка постоянно топила второй этаж, и мною было принято решение пойти на улицу.

Выйдя из избы, я вдохнул полной грудью. Воздух был свеж и прохладен. В лицо дул легкий зимний ветерок. На снегу лежали тени сосен. Как прекрасно ночное небо, устланное миллионами звезд, закрывшими всю поднебесную высь. Поднявшись на балкон, чтобы насладиться этой картиной, я простоял там минут двадцать. В дали чернела мгла леса. Становилось страшно. После того, как я вернулся в избу, Эльмира Ефремовна рассказала о поездке в Москву на конкурс “Космос”. В три часа мы пошли спать на второй этаж.

Я проснулся от холода, печка уже не топила, в окне было темно, часы показывали пять часов. Мне, почему-то, хорошо з
апомнились эти полчаса, в течение которых я продолжал лежать, наверное, потому что меня взял озноб. Но вот стали просыпаться другие члены группы. Мы спустились, взяли теплую одежду и снова поднялись наверх. Я попытался заснуть, но так и не смог. Так и пролежал еще три часа.

В девять часов утра мы все позавтракали и принялись убирать избу, собирать вещи. Мне досталось мыть посуду.

Но вот все закончилось, пора уходить. Я взглянул на маленькую избушку в последний раз, взвалил рюкзак, и мы тронулись. Через два часа, в теплой квартире остались одни воспоминания об этой лесной, милой, приветливой избушке…

Антон ПАРХАЧЕВ